Коммерческие объявления города Аргуна

В процессе эволюции строения, состоящие из боевой и жилой башен, перерастают в замки, обнесенные каменной стеной. Их появление в горной Чечне связано с социально­классовой дифференциацией общества.

В работе многих авторов утверж­дается, что различные фортификацион­ные сооружения в горной Чечне были по­рождением родового строя, являясь соб­ственностью рода или тейпа. Народные предания и исторические источники свя­зывают строительство замков и крепо­стей с именами местных феодалов. Так, например, крепость в селении Кезеной, согласно фольклорным материалам, была построена правителем Чеберлоя Алдам — Гези, присланным сюда из Нашха Мехк кхелом. Сооружения, расположенные на горной скале, обнесены высокой стеной протяженностью почти сто метров. Кре­пость состоит из цитадели, группы полу­разрушенных зданий и жилой башни, из­вестной под названием «башня Дауда». Башня прямоугольная, почти квадратная, высота ее сохранившихся стен — около 7 м. В центре башни — остатки опорного столба, один из угловых камней, связыва­ющих стены.

К югу от «башни Дауда» находится мечеть, под дверной порог которой вде­лана надгробная плита. Это надгробие, по свидетельству местных жителей, при­надлежит чеченскому герою Сурхо, сыну Ады. Сурхо, согласно историческим пре­даниям, победил в войне кабардинского князя Мусоста и поделил его земли между бедными. В честь его победы было назва­но село Сурхохи (в Ингушетии) и сложена героическая песня — илли. Религиозные действия и праздники в Кезеное сопрово­ждались общественным пивоварением: в чашечном камне рядом с мечетью толк­ли ячмень для ритуального пива. Подоб­ный камень можно видеть рядом с жилой башней в селении Туга, в Майсте.

Мечеть, по всей вероятности, постро­ена в более позднее время, чем другие со­оружения крепости. Это подтверждает­ся и особенностями архитектурного сти­ля строений. Если жилая башня построе­на в чисто вайнахском стиле: центральный

Опорный столб, угловые камни, связываю­щие стены, использование раствора, то ар­хитектура мечети является чисто дагестан­ской. Она, по всей вероятности, была по­строена после XVII века, то есть после рас­пространения ислама в Чеберлое.

Крепость Алдам-Гези, вероятно, по­строена в XV—XVI веках, в эпоху массовой миграции чеченцев с западных, перенасе­ленных районов на восток. По преданиям, эта миграция не была стихийной. Ее поря­док определял Высший Совет страны на — хов — Мехк кхел.

Владельцу, а не тейпу принадлежал и замок в селении Моцарой. Он построен на мысу, образованном при слиянии рек Тер — лой-ахк и Никарой-ахк. Замок состоит из примыкающих друг к другу трех жилых и одной боевой башни и защищен высокой каменной стеной. Похожий замок, состоя­щий из жилой и боевой башен, с обнесен­ным каменной стеной двором, существовал и в селении Барха, неподалеку от Моцароя. Он также, согласно фольклорным материа­лам, являлся собственностью одной семьи. Подобный замок с оборонительной стеной назывался по-чеченски «Нап», или «галан», цитадель же обозначалась термином «На­ла». Такие сооружения были практически во всех селениях горной Чечни.

В селении Эткали, расположенном на высоком склоне, сохранились руины сред­невекового замка, от которого остались два этажа боевой башни и элементы ка­менной стены.

▲ Замок в селении Пого.

Башня представляет собой прибли­женное к квадрату в плане здание, сте­ны которого ориентированы по сторонам света. К настоящему времени стены баш­ни сохранились на высоту до 12 м. Если судить о размерах башни по высоте двух сохранившихся этажей, можно предполо­жить, что башня достигала в высоту более 25 м. Кровля ее была, по всей видимости, ступенчато-пирамидальной, о чем можно судить по кровле минарета мечети, нахо­дящейся поблизости.

Стены выложены из хорошо обра­ботанного камня на глиняноизвестко­вом растворе. У основания использованы крупные каменные блоки, в верхней части сохранившегося сооружения камни по­меньше, но также тщательно подобраны и подогнаны. От типичных боевых башен она отличается низким, на уровне первого этажа, расположением дверных проемов. По всей видимости, такую особенность можно объяснить тем, что башня была об­несена высокой каменной стеной с запад­ной стороны и представляла собой мощ­ный замок. На стены башни нанесены пе­троглифы. На углу восточной стены на ка­менном блоке выбиты: розетка в двойном круге (солнечный знак), человеческая фи­гура с распростертыми руками, располо­женная горизонтально, а также необычной формы знак, напоминающий стилизован­ную фигуру всадника. На севере башни — петроглиф в виде руки, опущенной вниз, а также солнечный знак в виде спирали.

Эткалинский замок входил в систему сигнальных, сторожевых башен и был свя­зан визуально с боевыми башнями Дере, Ха — скали и Хелды, а через них — с Бекхайлин — ским комплексом и замком Дишни-Басхой. Огроительство жилых и сторожевых башен, а также цитаделей начинается еще в алан­скую эпоху[194], особенно в IX—XI веках, а воз­ведение замков и башенных комплексов приходится на XV—XVI века, когда террито­рию Чечни покинули сначала монголотата — ры, а затем и отряды Тимура. Это было вре­мя социально-экономического возрождения Чечни после гибельных для нахских народов набегов кочевников.

▲ Эткалинский замок. ▲ Моцаройский замок. 4 Замок в селении Икалчу.

Нашествие монголов в XIII веке приве­ло к утрате могущества Алании — государ­ства, основным этносом которого были нахи, предки современных чеченцев. Жители рав­нин и предгорий вынуждены были уйти в горы, хотя некоторая часть нахов продолжа­ла оставаться в предгорных долинах.

Селение Шарой.

Походы Тимура не только уничтожи­ли остатки их государственности, но и по­дорвали основы древней нахской циви­лизации. Именно походы Тимура привели к значительной перекройке карты Се­верного Кавказа. Нахские племена, насе­лявшие западные и центральные районы Кавказа, были вытеснены из районов ты­сячелетнего проживания или окончатель­но ассимилированы ираноязычными и тюркоязычными племенами. Следует за­метить, что тюркизация западных нахов (алан) началась еще в X—XI веках, и при появлении монголотатар на Северном Кавказе среди алан Северо-Западного Кавказа уже присутствовал определен­ный тюркский элемент.

Окончательная иранизация нахов Цен­трального Кавказа завершилась только в XV веке. Особую роль в этом процессе сыгра­ли ираноязычные гарнизоны Тимура, раз­местившиеся у ключевых горных проходов Центрального Кавказа. Древний нахский субстрат Центрального Кавказа сохранил и материальную культуру, и антропологиче­ский тип, но утратил свой язык. Подобные процессы не являются единичными и при­сущими только данному региону. Например, в римских провинциях, причем не только в ближайших к Италии, но и в таких отдален­ных, как Дакия, местное население утрачи­вало свой язык под влиянием римских гар­низонов и начинало говорить на латинском. Но на заимствованный язык метрополии на­кладывались особенности местных наречий, что привело впоследствии к образованию новых, так называемых романских языков. Поэтому можно говорить об определен­ном единстве материальной культуры на — хов и осетин, которое существовало вплоть до XIV—XV веков, то есть до времени пол­ной ассимиляции нахского субстрата ира­ноязычными элементами. И это единство получило конкретное проявление именно в древних архитектурных формах.

Так называемая вайнахская башен­ная культура окончательно формируется в

XIV—XV веках, создавая свои специфиче­ские архитектурные формы, которые уже не встречаются в других регионах Кавказа.

После нашествия Тимура оставшиеся в живых непокоренные нахи ушли в горы. Территория их расселения ограничивалась с востока Андийским хребтом, на западе — течением Терека, на юге — Главным Кавказ­ским хребтом, на севере — полосой Черных гор. На этой территории формируется но­вая этнокультурная и языковая общность, которая уже в наше время получила назва­ние вайнахской, и на ее базе окончательно складывается единая материальная культу­ра и, в частности, один из ее видов — ба­шенная и склеповая архитектура.

Еще во времена нашествия монголо — татар и Тимура начинается миграция от­дельных нахских племен уже внутри этой территории. Она направлена и на восток, в сторону Ичкерии и Чеберлоя, и на запад — в ущелье Армхи, и на юг — в Грузию[195].

Активный период этой миграции за­вершается к концу XV—началу XVI века. Именно тогда складываются новые терри­ториальные общности в горах Чечни и Ин­гушетии и, по всей видимости, начинает­ся экономический подъем, который при­водит к резкому социальному расслоению чеченского общества. К тому же, соглас­но семейным хроникам, так называемым тептарам, некоторые аланские феодалы, спасаясь от отрядов Тимура, скрывались в горных ущельях со своими дружинами, захватив свои богатства. Здесь они стал­кивались с родственным по происхожде­нию и языку населением, проживавшим в этих ущельях издавна. Конечно же, эти столкновения заканчивались по-разному. Несомненно, в этот период в горной Чеч­не обновляется феодальное общество, и мощные замковые комплексы и цитадели в горах являются подтверждением этому.